mundus imaginalis

* Тяжело читать большой текст курсивом да и для себя кое-что выделить хочется, поэтому перегоню себе так.

skuratov-belsky [пост]

Ф. И. Тютчев (из письма дочери Анне (Аксаковой), 26 сент. 1867): «...Можно было бы дать анализ современного явления, приобретающего все более патологический характер. Это русофобия некоторых русских людей... Раньше они говорили нам, и они действительно так считали, что в России им ненавистно бесправие, отсутствие свободы печати и т.д. и т.п., что именно бесспорным наличием в ней всего этого им и нравится Европа... А теперь что мы видим? По мере того, как Россия, добиваясь большей свободы, все более самоутверждается, нелюбовь к ней этих господ только усиливается. Они никогда так сильно не ненавидели прежние установления, как ненавидят современные направления общественной мысли в России. Что же касается Европы, то, как мы видим, никакие нарушения в области правосудия, нравственности и даже цивилизации нисколько не уменьшили их расположения к ней... Словом, в явлении, о котором я говорю, о принципах как таковых не может быть и речи, действуют только инстинкты...»

В. К. Плеве (министр внутренних дел в царском пр-ве и шеф жандармов): «Та часть нашей общественности, в общежитии именуемая русской интеллигенцией, имеет одну, преимущественно ей присущую особенность: она принципиально и притом восторженно воспринимает всякую идею, всякий факт, даже слух, направленные к дискредитации государственной, а также духовно православной власти, ко всему же остальному в жизни страны она индифферентна».

А. П. Чехов: «Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, лживую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо её притеснители выходят из её же недр».

А. С. Пушкин: «Ты просвещением свой разум осветил,/Ты правды чистый лик увидел./И нежно чуждые народы возлюбил,/И мудро свой возненавидел».

Н. Я. Данилевский: «Без… народной основы так называемая интеллигенция не что иное, как более или менее многочисленное собрание довольно пустых личностей, получивших извне почерпнутое образование, не переваривших и не усвоивших его, а только перемалывающих в голове, перебалтывающих языком ходячие мысли, находящиеся в ходу в данное время под пошлою этикеткою современных».

Ф. М. Достоевский (запись к «Дневнику писателя»): «Одна из характернейших черт русского либерализма — это страшнейшее презрение к народу и взамен того страшное аристократничание перед народом (и кого же? Каких-нибудь семинаристов). Русскому народу ни за что в мире не простят желания быть самим собою. (Весь прогресс через школы предполагается в том, чтоб отучить народ быть самим собою.) Все черты народа осмеяны и преданы позору. Скажут, темное царство осмеяно. Но в том-то и дело, что вместе с темным царством осмеяно и всё светлое. Вот светлое-то и противно: вера, кротость, подчинение воле Божией. Самостоятельный склад наш, самостоятельный склад понятий о власти.

Демократы наши любят народ идеальный, отвлеченный, в отношении к которому тем скорее готовы исполнить свой долг, что он никогда не существовал и существовать не будет».

И. Л. Солоневич: «Русская интеллигенция есть самый страшный враг русского народа».

Ф. М. Достоевский («Дневник писателя», 1880): «Не говорите же мне, что я не знаю народа! Я его знаю: от него я принял вновь в мою душу Христа, Которого узнал в родительском доме еще ребенком, и Которого утратил было, когда преобразился в свою очередь в "европейского либерала"».

Е. И. Мартынов (генерал-майор царского генштаба, военный историк): «Попробуйте задать нашим интеллигентам вопросы: что такое война, патриотизм, армия, военная специальность, воинская доблесть? Девяносто из ста ответят вам: война — преступление, патриотизм — пережиток старины, армия — главный тормоз прогресса, военная специальность — позорное ремесло, воинская доблесть — проявление глупости и зверства…»

П. Б. Струве: «В 60-х годах [XIX век — сл-к] с их развитием журналистики и публицистики "интеллигенция" явственно отдаляется от образованного класса, как нечто духовно особое. Замечательно, что наша национальная литература остаётся [XIX век — сл-к] областью, которую интеллигенция не может захватить. Великие писатели Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тургенев не носят интеллигентского лика… даже Герцен, несмотря на свой социализм и атеизм, вечно борется в себе с интеллигентским ликом…

…Интеллигенция нашла в народных массах лишь смутные инстинкты, которые говорили далёкими голосами, слившимися в какой то гул. Вместо того, чтобы этот гул претворить систематической воспитательной работой в сознательные членораздельные звуки национальной личности, интеллигенция прицепила к этому гулу свои короткие книжные формулы. Когда гул стих, формулы повисли в воздухе…»

Ф. М. Достоевский (в романе «Идиот», Евгений Павлович Радомский): «...факт, наблюдение и даже открытие которого я имею честь приписывать себе и даже одному себе; по крайней мере, об этом не было еще нигде сказано или написано. В факте этом выражается вся сущность русского либерализма того рода, о котором я говорю. Во-первых, что же, и есть либерализм, если говорить вообще, как не нападение (разумное или ошибочное, это другой вопрос) на существующие порядки вещей? Ведь так? Ну, так факт мой состоит в том, что русский либерализм не есть нападение на существующие порядки вещей, а есть нападение на самую сущность наших вещей, на самые вещи, а не на один только порядок, не на русские порядки, а на самую Россию. Мой либерал дошел до того, что отрицает самую Россию, то-есть ненавидит и бьет свою мать. Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нем смех и чуть не восторг. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, все. Если есть для него оправдание, так разве в том, что он не понимает, что делает, и свою ненависть к России принимает за самый плодотворный либерализм (о, вы часто встретите у нас либерала, которому аплодируют остальные, и который, может быть, в сущности самый нелепый, самый тупой и опасный консерватор, и сам не знает того!). Эту ненависть к России, еще не так давно, иные либералы наши принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чем она должна состоять; но теперь уже стали откровеннее и даже слова "любовь к отечеству" стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили как вредное и ничтожное. Факт этот верный, я стою за это и... надобно же было высказать когда-нибудь правду вполне, просто и откровенно; но факт этот в то же время и такой, которого нигде и никогда, спокон-веку и ни в одном народе, не бывало и не случалось, а, стало быть, факт этот случайный и может пройти, я согласен. Такого не может быть либерала нигде, который бы самое отечество свое ненавидел. Чем же это все объяснить у нас? Тем самым, что и прежде, — тем, что русский либерал есть покамест еще нерусский либерал; больше ничем, по-моему».

Н. А. Бердяев: «В русской интеллигенции рационализм сознания сочетается с исключительной эмоциональностью и слабостью самоценной умственной жизни… Сама наука и научный дух не привились у нас, были восприняты не широкими массами интеллигенции, а лишь немногими. Учёные никогда не пользовались у нас особенным уважением и популярностью, и если они были политическими индефферентистами, то сама их наука считалась настоящей…»

А. А. Блок: «Я — художник и, следовательно, не либерал».

Ф. М. Достоевский (подготовительные материалы к «Подростку», 1874): «Толстой говорит:

Если, преподавая детям историю, удовлетворять патриотическому чувству, то выйдет 1612 и 1812 годы, а более ничего. Глубоко неверно и ужасно грубо: всякий факт нашей жизни [выделено мной — сл-к], если осмыслить его в русском духе, будет драгоценен детям, не потому вовсе, что мы там-то и там-то отбились, приколотили, прибили, убили, а потому, что мы всегда и везде, в 1000 лет, в доблестях наших и падении нашем, в славе нашей и в унижении нашем, были и остались русскими, своеобразными, сами по себе. Русский дух драгоценным будет. Не мысль славянофильская о том, что Россия предназначена к великой роли в будущем относительно западной цивилизации, противна западникам, а идея, одна мечта о том, что Россия тоже может подняться, быть чем-нибудь хорошим, благообразным; Россию они ненавидят — вот что прежде всего».

С. Л. Франк: «Русский интеллигент не знает никаких абсолютных ценностей, кроме критериев, никакой ориентировки в жизни, кроме морального разграничения людей, поступков, состояний на хорошие и дурные, добрые и злые. У нас нужны особые, настойчивые указания, исключительно громкие призывы, которые для большинства звучат всегда несколько неестественно и аффектированно… Ценности теоретические, эстетические, религиозные не имеют власти над сердцем русского интеллигента, ощущаются им смутно и неинтенсивно и, во всяком случае, всегда приносятся им в жертву моральным ценностям… Начиная с восторженного поклонения естествознанию в 60-х годах [XIX век — сл-к] и кончая самоновейшими научными увлечениями вроде эмпириокритицизма, наша интеллигенция искала в мыслителях и их системах не истины научной, а пользы для жизни, оправдания или освящения какой либо общественно моральной тенденции… Эта характерная особенность русского интеллигентского мышления — неразвитость в нем того, что Ницше называл интеллектуальной совестью — настолько общеизвестна и очевидна, что разногласия может вызвать, собственно, не её констатация, а лишь её оценка.

…Лучи варварского иконоборчества, неизменно горящие в интеллигентском сознании…»

Ф. М. Достоевский (записная тетрадь,1881): «Кавелину. «Нет славянофилов и западников как партий».

Это неправда. Именно в последнее время образовались в партии — славянофильство, правда, едва-едва, но западничество — это партия во всеоружии, готовая к бою против народа, и именно политическая. Она стала над народом как опекующая интеллигенция, она отрицает народ, она, как вы, отрицает всякую характерную самостоятельную черту его, снисходительно утверждая, что эти черты у всех младенческих народов. Она стоит над вопросами народными: над земством, так как его хочет и признает народ; она мешает ему, желая управлять им по-чиновнически, она гнушается идеей органической духовной солидарности народа с Царем…».

А. И. Солженицын ("Образованщина"): «Интеллигенция сумела раскачать Россию до космического взрыва, но не сумела управлять её обломками. Потом, озираясь из эмиграции, сформулировала интеллигенция оправдание себе: оказался "народ — не такой", народ обманул ожидания интеллигенции».

интервьюер: Лев Николаевич, вы — интеллигент?
Л. Н. Гумилёв: Боже меня сохрани! Нынешняя интеллигенция — это такая духовная секта. Что характерно: ничего не знают, ничего не умеют, но обо всем судят и совершенно не приемлют инакомыслия.

Галина Бениславская (подруга Есенина, в записке Эрлиху): «Интеллигент вы, а не человек, вот что».

Ф. М. Достоевский (А. Н. Майкову, Женева, 1868): «И вообще, все понятия нравственные и цели русских — выше европейского мира. У нас больше непосредственной и благородной веры в добро как в христианство, а не как в буржуазное разрешение задачи о комфорте.

Всему миру готовится великое обновление через русскую мысль (которая плотно спаяна с Православием, Вы правы), и это совершится в какое-нибудь столетие — вот моя страстная вера. Но чтоб это великое дело совершилось, надобно чтоб политическое право и первенство великорусского племени над всем славянским миром совершилось окончательно и уже бесспорно. (А наши-то либералишки проповедуют распадение России на союзные штаты!..)».

В. В. Розанов: «Русская печать и общество, не стой у них поперёк горла "правительство", разорвали бы на клоки Россию, и раздали бы эти клоки соседям даже и не за деньги, а просто за "рюмочку" похвалы. И вот отчего без решительности и колебания нужно прямо становиться на сторону "бездарного правительства", которое все-таки одно только все охраняет и оберегает».

читать дальше

* русский

Результаты ЕГЭ-2009 по г. Москве
Результаты проверки вашей работы:
Карпец Ангелина Владимировна
Вариант: 174
Часть A: +++++++++++++++++++-+++-++++++
Часть B: -++++++2
Часть C: 1(1)2(2)1(1)3(3)2(2)2(2)2(2)2(2)2(2)2(2)1(1)1(1)
Всего: 57 (из 60 )
Итоговый балл: 85

* литература
Вариант: 110
Часть A:
Часть B: +++++--+++-+
Часть C: 2(3)3(3)3(3)3(3)2(3)3(3)1(3)3(3)3(3)
Всего: 32 (из 39. блин, ждала от себя больше)
Итоговый балл: 70

* алгебра
Часть A: --++++++-+
Часть B: -----------
Часть C: 0(2)0(2)0(4)0(4)0(4)
Всего: 7
Итоговый балл: 30
(нижняя граница 21, вроде бы как вписалась в поровот. надеюсь)

* история
Часть A: ++++-+++-++++++++-++++++----++++
Часть B: +0+2+0+2+-+
Часть C: 2(2)1(2)2(2)1(4)2(3)3(4)0(2)1(2)
Всего: 47
Итоговый балл: 64
(четверка, говорят, с 50. А вот 64 уж не хилая ли пятерка...
хотя вряд ли... я недовольная тут собой. но все говорят, что р-т хороший)

запись создана: 08.06.2009 в 21:06

Не стало Саввы Ямщикова. Выдающийся искусствовед, историк, реставратор, публицист скончался во Пскове, на 71-м году жизни. Полвека он достойно нёс свою непростую миссию – неутомимого искателя, исследователя, просветителя. Каждая организованная им выставка, каждая новая книга становились событиями отечественной культуры.
читать дальше
Полотна старых мастеров, сколько их прошло через его мастерскую… Реставратор, открыватель несправедливо позабытых имен – Савва Ямщиков вернул к жизни сотни иконописных произведений, возродил уникальные коллекции русских портретов XVIII – XIX веков.

Савва Ямщиков говорил: «Если меня спросят, что для меня основное – работа реставратора, чем я занимаюсь всю жизнь, работа искусствоведческая, чем я тоже занимаюсь всю жизнь, моя публицистическая деятельность, чем я занимаюсь последние годы. Основное для меня это память, которую я должен сохранить».

Началось все с Марфо-Мариинской обители, где в советскую эпоху базировался всесоюзный реставрационный центр. Туда студента искусствоведческого отделения исторического факультета МГУ – пригласили на стажировку. Однажды прикоснувшись к шедеврам древнерусского искусства, он посвятил им жизнь. Новгород, Псков, Суздаль, Ярославль, Кострома – большую часть жизни Ямщиков провел в научно-исследовательских экспедициях по русской глубинке, называл себя «человеком командировочным». В провинции изучал музейные запасники, реставрировал иконы.

«Я описал все иконы, хранящиеся в музеях России, делал реставрационную опись. Могу сказать, что практически каждую икону в России я держал в своих руках», - признавался реставратор.

По натуре боец, Савва Ямщиков добивался, например, чтобы в Советском Союзе шедевры иконописцев экспонировались. И на такие выставки выстраивались очереди. Ямщиков был одним из первых, кто начал заниматься вопросами реституции культурных ценностей, вывезенных из страны в годы Великой Отечественной войны. До конца жизни он ратовал за сохранение и возрождение нашего культурного наследия. Его наследие – возрожденные памятники культуры, сотни искусствоведческих статей, десятки книг, альбомов, каталогов.

«Самое большое чувство, которое я испытываю сейчас – благодарность к Богу, за то, что он дал мне прожить, к людям, которых я встретил на своем пути», - говорил Ямщиков.

Свои последние годы он посвятил сохранению исторического облика города Пскова и хотел чтобы его похоронили в Псковской области – рядом с Михайловским.

* засуньте меня в холодильник